Интервью Ольги и Анатолия

17 ноября 2001 года в прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" на вопросы ведущих эфира и радиослушателей отвечали - выбывшие участники проекта "За стеклом" Анатолий и Ольга, Настя Перова - пресс-служба программы "За стеклом", Эрнест Мацкявичус, журналист ТВ-6, Эльмира, девушка Анатолия.

Ведущие эфира Алексей Венедиктов, Владимир Ильинский, Матвей Ганапольский.

В. Ильинский – Добрый вечер! Добро пожаловать в студию "Эха Москвы". В гостях у нас сегодня проект "За стеклом". Анатолий и Ольга беседуют с Алексеем Венедиктовым, Матвеем Ганапольским, может быть, ваш покорный слуга, Владимир Ильинский поучаствует, а может быть, и еще кто-нибудь. Алексей Алексеевич подскажет, если что, исправит меня.

А. Венедиктов – Если люди будут входить, мы их будем представлять.

М. Ганапольский - Добрый вечер, уважаемые радиослушатели! У микрофона Матвей Ганапольский. Много здесь народа. Сообщение на пейджер: "Вы разрушаете нашу нервную систему из-за шоу "За стеклом". Мы чувствуем, что будет вынесено несправедливое решение по отношению к Толику из-за корыстного замысла троих участников. Просим что-нибудь сделать, вмешаться. Ваши постоянные слушатели" - делаем! Значит, его выперли, он уже здесь. И здесь в студии, во-первых, Анатолий – добрый вечер!
Анатолий – Добрый вечер!

М. Ганапольский – Примкнувшая Ольга с безумной прической совершенно, невероятной – добрый вечер!
Ольга – Добрый вечер!

М. Ганапольский – Человек, который все сделал для того, чтобы радиостанция "Эхо Москвы", респектабельная, культурная, в чем-то даже снобистская в своих коридорах, пьющая кофе с оттопыренным пальцем, включилась в этот ужасный проект. Результат на лицо – все разбежались, а они здесь сидят. Это Алексей Венедиктов, доброй ночи!
А. Венедиктов – Доброй ночи.

М. Ганапольский – Здесь находится еще Настя Перова, пресс-служба программы "За стеклом" - здравствуйте, Настя, крикните что-нибудь!
Н. ПЕРОВА – Добрый вечер!

М. Ганапольский – Здесь находится Эрнест Мацкявичус, которому не дали во время сегодняшнего эфира ничего сказать – здравствуйте!
Э. МАЦКЯВИЧУС – Здравствуйте!

М. Ганапольский – Он издалека, почти не слышно его. И Владимир Ильинский, Володя, добрый вечер еще раз.

В. Ильинский – Добрый вечер!

М. Ганапольский – У меня вопрос к Толе. Формат такой – будем говорить, сколько получится. Сколько страниц, г-н Венедиктов, у вас для зачтения вопросов?

А. Венедиктов – У меня сейчас 46 страниц. Но там еще идут…

М. Ганапольский – Сколько вопросов на каждой странице?

А. Венедиктов – Девять.

М. Ганапольский – Я вас поздравляю, Ольга, Анатолий!
Ольга – Спасибо!

М. Ганапольский - Вам придется все время, наша радиостанция, такой формат, вам придется на все ответить. Значит, в первую очередь я хочу сказать Анатолию, что значит вот так получилось, что Анатолий, что его сиятельство вышибли.

А. Венедиктов – Я бы сказал – выперли.

М. Ганапольский - Да, вышибли, выперли, удар ногой под зад – называйте это как хотите. Вопрос: как ты к этому относишься? Ты очень культурно это все воспринимал, картинно встал, попрощался, обнимульки были…

А. Венедиктов – Кстати, Ирина Борисовна из Москвы спрашивает: "Анатолий, как вам удалось сохранить чувство собственного достоинства? Как можно обниматься с людьми, которые поступили с вами непорядочно?"
Анатолий – Ирина Борисовна, добрый вечер! Вы знаете, дело в том, что я предполагал это дней за 5, может быть, за 4 до сегодняшнего дня.

А. Венедиктов – Еще и боролся с собой, чтобы не набить морду?
Анатолий – Нет, почему?

М. Ганапольский - Ну, интересно, продолжайте, не говорите односложно. Вот, расскажите, когда вы это почувствовали? Откуда появилось это ощущение? Где оно нашло свое подтверждение? И каково было себя чувствовать в этом дерьме психологическом, когда уже стало ясно…

А. Венедиктов – Я обращаю внимание на культурную радиостанцию, которая пьет кофе с оттопыренным пальцем!

М. Ганапольский - Ты ее низвел уже до такого уровня! Где находимся, таким языком и говорим. Тем более, что это наш постоянный язык. К некоторым политикам. Вот, расскажите про все это, потому что это страшно интересно. Вы – не кукла.
Анатолий – Согласен. Дело в том, что дней 5 назад я Максиму предложил завести отношения с Марго, сам.

А. Венедиктов – Кто должен был завести отношения с Марго?
Анатолий – Максим.

А. Венедиктов – Т.е. вы предложили, чтобы Максим завел отношения с Марго?
Анатолий – Да. Я ему предложил это. И честно говоря, когда у них все получилось, точнее, не отношения…

А. Венедиктов – Вот он, режиссер!
Анатолий – А их физическая связь, скажем так, я не могу назвать это отношениями, тут образовалась простая математика, третий класс, вторая четверть. Как бы у нас получается пара, 2 голоса, имеющие положительный заряд, у меня был мой голос…

А. Венедиктов – Это уже не третий класс, насчет зарядов.

М. Ганапольский - Это физика!
Анатолий – Простите, третья четверть, третий класс! Вот, у меня был мой голос, я был на 100% уверен в голосе Жанны. А Денис? Честно говоря, Дениса всерьез воспринимать я не могу. И скорее всего, не смогу никогда. По разным причинам.

М. Ганапольский - Хорошо, когда вам стало известно, понятно, что эти ребята решили вас выпереть?
Анатолий – На 100%? На 100% я был в этом уверен уже сегодня. А предполагал я это дней 5 назад.

М. Ганапольский - А откуда вам стало это известно? Вам кто-то…
Анатолий – Нет, почему? Я и говорю – третий класс, третья четверть. 2 голоса, как говорят, муж и жена – одна сатана, у нас есть 2 голоса. Единственный конкурент у Максима, я считаю, это только я, извините, конечно, за нескромность. Единственный конкурент у Марго – тут выбора нет, только Жанна.

М. Ганапольский - А зачем вы свели Макса и довели его до близости с его дамой?
Анатолий – Я понял ваш вопрос…

М. Ганапольский - Я понимаю, что вы его поняли – я же его сформулировал!
Анатолий – Дело в том, что я…

М. Ганапольский - Вы – здоровый парень, стукнули бы его где-нибудь в туалете под камерами и спокойно бы сам с ней…
Анатолий – Зачем? Нет, вы что? У меня есть девушка, Эльмира, и поэтому я, ну, не знаю, не позволил бы себе такую роскошь – воспользоваться какой-либо девушкой для достижения таких целей.

А. Венедиктов – Что-то Ольга недовольна.
Анатолий – Оля, извини!

А. Венедиктов – Кстати, вопрос от Маши из Москвы: "Толя, не будет ли проблем с твоей девушкой после ТАКИХ объятий с Олей?"
Ольга – Может, я пойду?

А. Венедиктов – Сидеть!
Ольга – Я боюсь!
Анатолий – Я думаю, нет.

А. Венедиктов – Мы сейчас узнаем.
Ольга – Мне обещали охрану!

М. Ганапольский - Секунду, я для радиослушателей хочу пояснить, что у нас тут происходит торжественный акт…

В. Ильинский – В каком смысле?

М. Ганапольский - А сейчас узнаем. Входит молодой человек, давайте встретим его аплодисментами… (ДРУЖНЫЕ АПЛОДИСМЕНТЫ, ПЕРЕХОДЯЩИЕ В ОВАЦИЮ)

М. Ганапольский - Пожалуйста, Алеша, прокомментируй, что мы видим.

А. Венедиктов – Я не знаю, что мы видим, я вижу, что я держу – я держу в руках пачку денег с надписью "Анатолий". Значит, здесь все 500-рублевки и 100-рублевки и еще 2 рубля. Это те самые деньги, за которые Анатолий продал свой голос девушке Ирине. Будем пересчитывать, это называется?

Анатолий – Давайте, на вес.

М. Ганапольский - Какая там должна быть сумма?

А. Венедиктов – 5400 долларов в рублях.

М. Ганапольский - Ну, что, устраивает?
Анатолий – Вполне!
Ольга – Эй, чувак, ну ты чё? Вау!

А. Венедиктов – Вот, осталось непонятным, да, я не знаю, Матюш, понял ли ты, как вы хотите распорядиться этими деньгами? Это очень много вопросов, кстати, пришло, потому что там было непонятно, там что-то все умирают с голода, это ваши деньги, это не ваши деньги, вы их делите, не делите. Если можно, откройте тайну, прямо сейчас.
Анатолий – Прямо сейчас?

М. Ганапольский - Да, прямо сейчас!
Анатолий – Дело в том, что деньги я получил только прямо сейчас.

А. Венедиктов – Ну, вот они, я могу их забрать.
Анатолий – Пожалуйста, не надо. Не надо!

А. Венедиктов – Нет, имеется в виду, кому пойдут эти деньги?
Анатолий – Ну, вот эти вот 2 металлических рубля я могу отдать за доставку. Дальше, послезавтра у меня грядет день рождения…

М. Ганапольский - Еще пара штук уйдет.
Анатолий – Не меньше. Вот, там видно будет.

А. Венедиктов – Но эти деньги вы забираете себе – это честно заработанные деньги, вы считаете? Или вы будете делиться с теми, кто за стеклом? Или у вас там был сговор?
Анатолий – Нет, сговора у нас не было. По поводу этих денег я узнал только что. Вот, поэтому – посмотрим.

А. Венедиктов – Я думаю, что все остальное заберет девушка Эльмира, которая сейчас сюда приедет.

М. Ганапольский - Послушайте, теперь вот расскажите, зачем вы во все это ввязались? В чем тут был интерес? В чем азарт?
Анатолий – Изначально – проявить себя, насколько я, не знаю, могу быть принят публикой, насколько я могу быть выбран публикой, пройти кастинг этот, отбор.

М. Ганапольский - Вы действительно хотели квартиру, или для вас было интересно само соревнование?
Анатолий – Само соревнование. Вы знаете, я получил, честно говоря, то, что хотел, и даже больше. Когда я сегодня выходил, было очень много людей, они кричали, они просили автографы. Они кричали – ты лучший, мы за тебя, мы с тобой и т.д. Я сейчас вижу эти деньги – это как бы подтверждение того. Я хотел бы, конечно, познакомиться с человеком, который выделил эти деньги. Мне было очень приятно.

М. Ганапольский - А вот теперь послушайте. Давайте мы с вами сейчас поговорим на такую тему, на которую я, например, с девушкой, которая рядом с вами сидит, с Ольгой, не стал бы разговаривать, да и она бы мне не ответила.

А. Венедиктов – А это можно проверить.

М. Ганапольский - Хорошо, сейчас проверим. Потому что там у всех ребят очень разная искренность, а вы мне кажитесь человеком искренним. Вот скажите мне, пожалуйста, каково все-таки ваше ощущение было, когда вы там находились? У меня, например, хотя должен сказать, что мы же видим выбранные куски, а вот какой-то такой, что называется, бытовухи мы не видим.

А. Венедиктов – Ну, какую-то бытовуху мы видим.

М. Ганапольский - Да, какую-то – да, художественную, я бы так сказал. Такое ощущение, что это – стая волков. Это очень неприятно. Это люди, которые, особенно последние дни, занимаются только подсиживанием друг друга. И вот как раз я вам хочу сказать, что это стало интересно. Я в начале, например, не понимал, почему я должен это смотреть. И должен вам сказать, что сейчас вполне определились приоритеты всех. Там все в начале ходили, смотрели, спортом занимались. А теперь люди занимаются делом – идет игра. Если можно, я вас прошу быть откровенным, потому что вы уже все равно оттуда вышли, вот расскажите, пожалуйста, что там происходит?

А. Венедиктов – И еще, извините, я просто пытаюсь найти… Это не просто журналюги вас допрашивают, чтобы вы поняли – допрашивает вас Вячеслав Сторчанков из Тольятти, например.

М. Ганапольский - Да, из журналюг здесь один Мацкявичус.

А. Венедиктов – "Что вы думаете о тех, кто остался "За стеклом"? Это кто, кровожадные хищники или наивные травоядные?"

М. Ганапольский - Анатолий, послушайте меня. Вот я бы просил вас, если можно, насколько подробно, мы вас прерывать не будем, потому что это очень интересно.
Анатолий – Хорошо.

М. Ганапольский – Вот, первое – кто эти люди, ваша оценка? И второе – вот как проходили эти дни? Насколько это можно выдержать? Что это за обстановка?
Анатолий – Хорошо. Изначально, когда я попал за стекло, я сдружился со всеми, и честно говоря, они все были для меня как маленькие детки.
Ольга – Да, мы заметили!
Анатолий – Вот, ну, они все были настолько были маленькие, несамостоятельные, не хозяйственные. Вот, люди, которые не знаю, жили всегда с родителями или за ними кто-то всегда ухаживал, убирал, готовил им, стирал. Ну, насколько непосредственные, ну, не знаю…

А. Венедиктов – Оля! Оля! Маленькая детка!
Ольга – Я хочу перебить, прошу прощения. Но я самостоятельный человек. Готовить не умею, но с этим проблем нет.

М. Ганапольский - Готовить не умею, но носки не стираю.
Ольга – Да!
Анатолий – И очень самостоятельный!

М. Ганапольский - Я хочу в подробностях. Значит, там, что, были…

А. Венедиктов – А из зала кричат – давай подробности!

М. Ганапольский - Там были грязные носки, неубранный стол?…
Анатолий – Да, да, там было все. И грязные носки, везде практически…
Ольга – Да, даже у меня в комнате, возле моей кровати лежали носки Макса, который не мог их убрать.

М. Ганапольский - Зайчик мой, носки Макса, еще скажи спасибо, что они лежали около кровати! Что они лежали, как верно говорит…
Ольга – Нет, они потом встали, через сутки!

М. Ганапольский - Хорошо. Значит, смотрите, Анатолий, вот вы это все увидели, весь этот бардак, бордель, хотя в бордель он перерос сейчас уже. Что произошло после этого? Вы стали ребят строить или стали все это тупо исправлять сами?
Анатолий – Не тупо исправлять, нет. Я пытался хоть кому-нибудь привить хозяйственность, т.е. даже убрать хлеб за собой после того, как все поели. Помыть посуду, ну, такие настолько простые бытовые вещи…

А. Венедиктов – Я понимаю, что его выперли за это. Пришел, сел на шею и еще указывает убирать хлеб!
Анатолий – Извините, я никому не сел на шею!

М. Ганапольский - Ты сводишь все это, Алеша, на шутку, а дело очень серьезное.

А. Венедиктов – Почему – на шутку?! Пришел папа, зачем он там, папа, нужен?
Ольга – Да, кстати.

А. Венедиктов – Он мешает жить в песочнице.

М. Ганапольский - Расскажи теперь про реакцию. Вот, вы им стали говорить – ребята, эту квартиру, унавоженную бытом, надо немного расчистить. Какая была реакция?
Анатолий – Ну, по началу, естественно, была какая-то агрессия, но она, я считаю, или не так сильно проявлялась, или утихла.
Ольга – У кого как.

М. Ганапольский - Да, особенно то, что она утихла, свидетельствует то, что вас там уже нет.
Анатолий – Это уже другой вариант. Это уже другой этап, скажем так.

М. Ганапольский - Итак, вы стали немного их строить, и стало как бы более чище. И с каким отношением вы встретились? С каким их взаимным отношением?
Анатолий – Я думаю, что я встретился немножко…Во-первых, я влился в уже создавшийся какой-то коллектив, я пришел не изначально, а спустя неделю. Поэтому я действительно пришел, наверное, как кость в горло, не знаю. Но я не думаю, что им это не понравилось. Может быть, кому-то отчасти что-то. Но я надеюсь, что…
Ольга – Нет, я могу сказать, что было очень приятно, т.к. из нас особо нет таких людей цельных, чтобы следить за хозяйством. Толик внес в нашу жизнь большую долю рационализма. И я, например, до сих пор балдею от тех обедов, которые он делал. Но не могу забыть момент такой, не очень приятный, по поводу морковки, которую Толик заставлял чистить меня 2 часа!

А. Венедиктов – А что был за момент по поводу морковки?
Ольга – Ну, ситуация была такая, что, я думаю, что режиссер, видя, какой Толик у нас хозяйственный, назначил его отцом семейства, а меня – матерью. И в процессе меня Толик все время пытался заставить почистить морковку.

А. Венедиктов – Вот что ждет его девушку Эльмиру – чистить морковку! Оль, к тебе вопрос, можно? Оля, если бы ты сегодня была внутри, ты бы за кого голосовала на вылет?
Ольга – Вы знаете, я думаю, что сейчас я бы все-таки выставила свой голос в Интернете, чтобы отказаться от голосования.

А. Венедиктов – А для того, чтобы выставить голос в Интернете, там как бы 2 цели – отказ от голосования, снять ответственность, второе – получение денег…
Ольга – Отказ от голосования. Я не шла туда за деньгами.

А. Венедиктов – Секундочку, вы будете делить квартиру, ты-то эти деньги примешь, эту 1/6 часть?
Ольга – Вы знаете, на самом деле сейчас меня это мало волнует. Мы когда все выйдем... Ну, я не знаю, честно говоря, это вопрос для меня не очень актуальный.

А. Венедиктов – Понял, спасибо!

М. Ганапольский - Хочу вернуться. Вот, они это приняли сначала как-то остро, но потом, как ты, Толик, говоришь, они с этим смирились.
Анатолий – Надеюсь.

М. Ганапольский - А вот я не надеюсь. Я не могу понять, почему тебя выперли. Вот я хочу тебе сказать, что фактически все время нашего эфира я буду пытаться это выяснить, потому что для меня это вопрос принципиальный.
Анатолий – Разрешите, я вам повторю, почему меня выперли. Вернемся к математике. У людей, которые сидят сейчас за стеклом, есть цель – получить квартиру, пара должна получить квартиру. Осталось 5 человек: 3 юноши, 2 девушки. Как бы девушек, я думаю, не стали бы убирать, потому что есть 3 парня…

А. Венедиктов – Представляешь, Жанна с 3 мужиками остается, или Марго с 3 мужиками.
Анатолий – Поэтому не логично немножко…
Ольга – По-моему, вполне!
Анатолий – Поэтому должны остаться 2 девушки, 2 юноши.

М. Ганапольский - Да ерунда все это! У меня вопрос к тебе, а как ты считаешь, почему его выкинули?
Ольга – Я считаю, что мы неделю назад, перед тем, как я покинула стеклянный дом, у нас было обсуждение того, кого, на наш взгляд, зрители дадут меньше рейтинг. И мы в процессе этого обсуждения решили, что это будет Анатолий, т.к. он позже пришел и, соответственно, завоевал меньшее количество аудитории, болеющей за него. И этот выбор, на мой взгляд, обусловлен тем, что выбор уже был сделан один раз, его уже проще сделать второй раз в коллективе.

М. Ганапольский – А вот скажи, пожалуйста, ты действительно считаешь, что его надо было выпереть?
Ольга – Я вообще считала, что не надо было никого.

М. Ганапольский - Нет, ну, это понятно, это миротворчество ясно. А что это вообще за ребята, вот, Анатолий? Вот, Дэн этот странный, на котором свет клином сошелся? Он ведет себя как юродивый, но именно сегодня, что - джжж?
Ольга – Это цитата Дэна. Я готова разорвать!

М. Ганапольский - А что, ты его готова разорвать?
Ольга – Это он меня готов разорвать был, а теперь я.

М. Ганапольский - А чего он такой? Вот, чего его все не любят?
Ольга – Я готова накрыться…

М. Ганапольский - Подожди. А вы его тоже так же не любите, или только телезрители так не любят?
Ольга – Это такое чувство, я даже не могу вам сказать!

М. Ганапольский - Ну, какое, объясни? Хочется же понять.
Ольга – Ну, такое, что я не в силах!

М. Ганапольский - Он что-то неправильно делает, или носки его хуже пахнут, чем носки других?
Анатолий – Макса!

М. Ганапольский - Да, Макса, и причем они лежат, а у Макса – стоят. Вот я просто хочу понять, почему к нему такое отношение? Вот давайте к этому перейдем. Пойми, Анатолий, я хочу, чтобы ты понял, кроме шуток. Я не понимаю, и хочу, чтобы ты мне это объяснил. Я говорю сейчас абсолютно серьезно. Вот ты веришь мне?
Анатолий – Абсолютно!

М. Ганапольский - Поверь, это не журналистские штуки. Вот, объясни мне, пожалуйста. Я могу себе представить, вот как, я не знаю, вы видели сегодня, как он вел себя в черной комнате?
Анатолий – Нет, конечно.

М. Ганапольский - Ну, короче говоря, это был такой всеобщий стеб, он там показывал…
Анатолий – Я могу представлять, что он там вытворял, поэтому…

М. Ганапольский - Т.е. было даже такое предположение, я думал, что он то ли там "Клинским" накачался, то ли что, т.е. он вел себя как будто неадекватно. Вот такое было ощущение.
Анатолий – Ну, так получился.

М. Ганапольский - Хорошо, получился. Но все же, я хочу понять, вот за это, за какой-то такое, извини, неакадемическое выражение, склизкость некую, я понимаю, почему его… Ты такой вот русский человек, такой вот, понимаешь, вот! Еще там ты качался, ну, такой, надежда и опора. Т.е. привел в порядок хозяйство. Это не комплимент, это констатация. А вот этот – такой, вот что-то такое в нем не… А вот что?

А. Венедиктов – Я думаю, что на следующей неделе ты с ним тут поговоришь.

М. Ганапольский - Поговорю точно так же. Вот объясни, почему к нему такое отношение?
Анатолий – Я, честно говоря, еще раз повторюсь, прошу извинение за повторение. Этого человека я до сих пор не понял, понять не смогу. Мне он тоже не понравился…

М. Ганапольский - Что именно?
Анатолий - Честно говоря, у меня к нему просто, вот, есть и есть, в семье, как говорится, не без Дениса. Поэтому я просто его воспринимал, вот, есть человек, и есть, и пусть будет.

М. Ганапольский - Ну, как-то он себя не так проявлял? Конкретно, если можно.
Анатолий – Я как раз хочу конкретно. Единственный раз, когда я готов был его разорвать просто в клочья…
Ольга – И он был готов накрыться.
Анатолий – Я ушел в комнату к девочкам, лег на дальнюю…

А. Венедиктов – Это хороший способ! Если ты хочешь кого-то разорвать…
Анатолий – Разрешите, я продолжу!

А. Венедиктов – Я просто обращаю внимание наших слушателей, да ребята…

М. Ганапольский - Ты продолжи. Только ты говори мне не определения, а говори мне все-таки подлежащие. Объясни мне, почему ты хотел его разорвать?
Анатолий – Вы мне не даете сказать. Я пытаюсь, вы мне не даете. Вот, ушел в комнату к девочкам, потому что уйти дальше мне некуда было, 4 стены. После того, как ушла Ольга, Денис в порыве не знаю чего начал швырять стулья, ну, нормальная реакция якобы влюбленного человека. Минуть через 5,5 максимум этот человек заявляет, причем собирает всех и спрашивает – а кто поверил, что я влюблен в Ольгу? Мы, честно говоря, не ожидали. Ну, слушаем дальше. А я пошутил! Я вас всех обманул. Я вам честно скажу, я ее не любил. Ну, ладно, пошутил так пошутил, до свидания. Потом человек начал рассуждать – так, если я сейчас выйду отсюда, это у меня будет штраф, так, столько-то денег. Нет, у меня этих денег нет, плюс долги… Нет, я ее не люблю!

А. Венедиктов – Это он вслух говорил?
Анатолий – А он всегда – мысли вслух. Он иногда общается сам с собой, ну, нравится ему. И вот здесь, честно говоря, я ему сказал – Денис, лучше заткнись, просто заткнись, просто ничего не говори. Он начал что-то пытаться мне возражать. Я решил уйти, чтобы его не разорвать, честно. И еще минут через 15 он срочно влюбился в Жанну. Причем по уши. Я этого не понял, и из комнаты не выходил очень долго. За него вступился Макс, чем завоевал, наверное, у него какую-то, не знаю, прерогативу что ли, расположение свое. Я этого не понял. Я его никогда не пойму, Дениса.

А. Венедиктов – Толя, вот сюда посмотри!
Анатолий - Ой, извините…

М. Ганапольский – Объясню для радиослушателей – пришла девушка, они целуются, взасос. Теперь просто обнимаются. Это радио-"За стеклом". Шепчут друг другу слова – любимый мой, наконец-то ты рядом! Я только что заработал 5,5 штук! Валим, отсюда.
Ольга – Привет! Я – Оля.

М. Ганапольский - Эльмира, здравствуйте!
Эльмира – Здравствуйте!

М. Ганапольский - Ну, как? Вот он, на воле, еще и с деньгами?
Эльмира – Рада его видеть очень!

М. Ганапольский - А вы следили за всем эти делом?
Эльмира – Да, конечно.

М. Ганапольский - Ну, и что вы скажите? Какие были ощущения? Да не щупай ее, подожди!
Анатолий - Не могу!

М. Ганапольский - Ну, я сейчас Дэна позову…
Анатолий – Я его убью.

М. Ганапольский - Расскажите, что вы по этому поводу думаете?
Эльмира – Все время смотрела передачу, следила постоянно. Мне очень не хватало Толи.

М. Ганапольский - Но вот как вы смотрели, и уже ясно было, что его выпрут, что вы думали по этому поводу? Сволочи они?
Эльмира – Это было несправедливо, я считаю, вот это голосование.

А. Венедиктов – Почему?
Эльмира – Ну, они сговорились. Они считали, что он – конкурент. На самом деле, он там сильнее всех был.
Анатолий – Спасибо!

М. Ганапольский – Сильнее в каком смысле? В физическом?
Эльмира – Нет, не в физическом. В интеллектуальном, и вообще.

М. Ганапольский - Что он там сделал такого, что он был сильнее в интеллектуальном смысле?
Эльмира – Ну, он сильнее, я считаю.

М. Ганапольский - Не понимаю!

А. Венедиктов – Матвей, извини, пожалуйста. Скажите, вы хотели бы, чтобы он остался за стеклом и подвергался испытаниям от Марго и Жанны? Или вы хотели бы, чтобы он скорее к вам вернулся и вы довольны тем, что он вышел?
Эльмира – Я, конечно, хотела, чтобы он вернулся ко мне.

М. Ганапольский - Но с квартирой.
Эльмира – А почему – с квартирой?

А. Венедиктов – Но?.. Там "но" в ответе. Я бы хотела, чтобы он вернулся ко мне, но…
Эльмира – Но он хотел дойти до конца игры, посмотреть, что из этого получится. И я согласна была с его мнением.

М. Ганапольский - Эльмира, я вас вижу первый раз, вот скажите, что вы про этих всех ребят думаете? Окромя вашего парня замечательного.
Эльмира – Ну, Жанна – искренняя очень, естественно себя ведет. Марго с Максом – ну, они как бы сговорились, ну, не знаю, они то ли расчетливые, я считаю, что они как бы идут по головам.

М. Ганапольский – А Дэн?
Эльмира – Дэн? Я его не воспринимаю вообще.

М. Ганапольский – А вот скажите, у Макса с девушкой Марго, там действительно любовные отношения?
Эльмира – Нет, это наиграно все.

М. Ганапольский – А как же все, что они там совершают всякие прелюбодеяния?
Эльмира – Ну, это их дело. Я считаю, что все наиграно.

М. Ганапольский – А вы знаете, что ваши товарищи…
Эльмира – Да, я знаю, я слушала.

М. Ганапольский – Ну, и что вы скажите по этому поводу?
Анатолий – А что она слышала?

М. Ганапольский – То, что вы говорили.

А. Венедиктов – А про деньги можно узнать? Как Эльмира распорядится этими деньгами.
М. Ганапольский – Да, он сказал, что вы будете ими распоряжаться. Вот лежит 5 с чем-то тысяч.
Эльмира – Мы посмотрим, там видно будет.

М. Ганапольский – Я напоминаю, друзья, что это "За стеклом" в студии у нас. И у нас тут Анатолий, Ольга, Эльмира, Настя Перова, Алексей Венедиктов, а куда ты ушел? Иди сюда!

В. Ильинский – Спрятался в нору.

М. Ганапольский – Сейчас часть нашего эфира, когда среди тысяч сообщений на пейджер Алексей Венедиктов, который хотел слинять, будет читать вопросы к вам.

А. Венедиктов – Да, и я думаю, что это блиц. Г-н Патлан, спрашивает Сергей из Подольска, если бы вы выиграли, стали бы вы делить выигрыш на всех участников шоу?
Анатолий – Да, я бы не на всех делил, но поделился бы.

А. Венедиктов – С кем?
Анатолий – Ну, я дал бы Денису немножко денег, ему много не надо. Максиму дал бы денег.

А. Венедиктов – Мужикам.
Анатолий – Нет-нет, разрешите продолжить. У него, не знаю, знает это народ или нет, у его мамы проблемы со здоровьем, я помог бы ему, наверное, с врачами, найти врачей. Ну, помог бы ему. И естественно, с деньгами. Вот, ну, и так, потихонечку, конечно, всем бы помог.

А. Венедиктов – Анатолий, каких перемен в жизни кроме славы вы ждали, ждете от участия в "За стеклом", спрашивает Юлия из Новосибирска.
Анатолий – Перемен в жизни? Ждали или жду? Вы знаете, это такая неизведанность, меня так испугали, когда я сел в машину: "Тебя ждет такое ждет, тебя ждет такое..." Я, честно говоря, не понял, что меня ждет.
Н. Перова – – Но так и не объяснили, что.
Анатолий – Посмотрим. Я, кроме славы...

М. Ганапольский – Вот вопрос на пейджер. Елена Анатольевна: "Ганапольский..." Ну, это так принято у нас тут. "Эй, ты", манера такая.
Ольга – "Чувак, ну ты че?"
Анатолий – Хорошо быть тупым.
Ольга – Хорошо быть тупой!

М. Ганапольский – Зря Вы так о нашей радиослушательнице Елене Анатольевне, которая прислала это сообщение.
Анатолий – Я не о ней, извините.

М. Ганапольский – "Ганапольский, неужели Вы не поняли, почему выперли Анатолия? Такие люди с собственным достоинством неудобны людям меркантильным, с маленькой душонкой. Анатолию хочу пожелать: так держать, Вы настоящий мужчина". Они действительно меркантильные с маленькой душонкой?
Анатолий – Я считаю, да.

М. Ганапольский – Те ребята, которые там?
Анатолий – Я считаю, да. Максим – это 100%, он в этом признался мне сам сегодня. Марго... Марго – да. Она, по-моему, готова была... сначала с Сашей. Я пришел в Застеколье, она сразу готова была со мной. Она в первый день, не знаю, видела ты, Оля, или не видела, сразу пришла ко мне в душ, когда я пытался его принять. Я ее оттуда попросил два раза.

А. Венедиктов – И к тебе в душ?
Анатолий – Да. Я попросил уединения в душе, дабы помыться.
Ольга – Мы к тебе туда все придти хотели.
Анатолий – А, вот так даже, да? Я этого не знал. Потом была просьба о массаже, которую я также отверг. А потом я просто предложил Максиму заняться этим вопросом.

А. Венедиктов – Понимаете, почему он предложил Максиму? Чтобы отвязаться.
Анатолий – Нет-нет, не чтобы отвязаться. Оль, не знаю, по-моему, я всем сразу сказал, что у меня есть Эльмира.

А. Венедиктов – Не всем, а Дэну ночью, мы это видели.
Ольга – Сказал.

А. Венедиктов – Мы это видели. Ты знаешь, что мы видели ваш разговор с Дэном по телевизору, где ты по поводу Эльмиры все рассказывал? Пожалуйста, Матвей.
Анатолий – Откуда я знал?

М. Ганапольский – Послушай меня, Толик, здесь, смотри, "меркантильным с маленькой душонкой". Если ты меня будешь сейчас убеждать, что ты пошел просто ради интереса, ну, убеждай.
Анатолий – Да.

М. Ганапольский – Хорошо, ладно, согласен. Вот, смотри, "меркантильным с маленькой душонкой". Это две разные категории. Так вот, они меркантильные, или они с маленькой душонкой?
Анатолий – Я не думаю, что они с маленькой душонкой, но меркантильные точно.

М. Ганапольский – А ты нет?
Анатолий – Почему? Немножко тоже, естественно, я заинтересован.

М. Ганапольский – Немножко – это насколько? На 5400?
Анатолий – Нет, дело не в сумме, мне много не надо. Потребности у меня...

М. Ганапольский – А сколько тебе надо?
Анатолий – Смотря для чего.

А. Венедиктов – Ну, чтобы жениться?
Анатолий – Чтобы жениться?

А. Венедиктов – Да, вот сидит девушка рядом.
Анатолий – Мне девушку надо, чтобы жениться.

А. Венедиктов – Не понял.
Анатолий – Девушку надо, чтобы жениться. Я не на деньгах жениться собираюсь.

А. Венедиктов – Правильно ли я понял, что ты в прямом эфире делаешь предложение Эльмире?
Анатолий – Ну, я думаю, еще рано.

А. Венедиктов – Рано Эльмире или делать предложение?
Эльмира – Всем.
Анатолий – Всем рано еще.

А. Венедиктов – Понятно. Пошли дальше, блиц у нас немножко затянулся. Ольге вопрос из Петропавловска. "Я хотела бы спросить Ольгу, - спрашивает Валя, - она случайно не пробовала сниматься для журнала "Плейбой"?"
Ольга – Пока нет.

А. Венедиктов – "Оля, есть ли желание поработать в Швейцарии моделью?" - спрашивает Алек Джонсон из Берна.

М. Ганапольский – Есть, есть!!!
Ольга – Да.
Анатолий – У Ольги спрашивают, по-моему.
Ольга – Я люблю работу, так что все впереди.

А. Венедиктов – Действительно, все впереди. Последний час шли вопросы в основном Анатолию, потому что стало известно. "Вам не жаль, - спрашивают из Одессы, - что Вы выбыли из проекта "За стеклом"?"
Анатолий – Нет.

А. Венедиктов – Почему? Вы не хотели бы остаться еще две недели?
Анатолий – Хотел бы.

А. Венедиктов – Так, значит, жаль?
Анатолий – Жаль – не жаль... Если бы я остался еще на две недели, – это дойти до финала и отпраздновать свой день рождения.

А. Венедиктов – Вопрос Эльмире от меня, если можно. Ты не боишься, что эта жизнь за стеклом немножко.... я не сказал бы "поломала", изменила Толю?
Эльмира – Нет, не боюсь.

А. Венедиктов – А почему? Почему не боишься, где гарантии? Отпусти ее руку, это не телевидение, это радио. Не видно.
Эльмира – Мы все с ним пройдем вместе. Я ему помогу в этом.

М. Ганапольский – Нашел одно сообщение. "Уважаемый Алексей, (это к тебе, Алеша)...."

А. Венедиктов – Я там еще не был.

М. Ганапольский – "Вас приветствует Галина Александровна". Начало хорошее, дальше интересно. Я бы хотела поблагодарить такого молодого человека, как Анатолий". Анатолий, это Вас.
Анатолий – Спасибо большое.

М. Ганапольский – Послушайте, за что она Вас будет сейчас благодарить. "Он настоящий мужчина..." Мы сейчас делаем так. Вы ничего не говорите в ответ на это сообщение, а говорить будут эти дамы, которые сидят. Говорить будет Настя Перова, пресс-службы, я попрошу, чтобы Мацкявичус сказал что-нибудь.
Анатолий – Дамы?

А. Венедиктов – Но это не дама.
Э.Мацкявичус – Я не дама!

М. Ганапольский – "Он настоящий мужчина и настоящий джентльмен". Я задаю вопрос: почему? "В нашей жизни, - дальше пишет она, - теперешней, редко встречаются, между прочим, такие люди". Я задаю вопрос: какие? "В таком возрасте он и как хозяин прекрасный, и прекрасный человек". Я спрашиваю: в чем это выражается? "Сложенный к любой жизни". Я спрашиваю: к какой жизни он сложенный, если он вылетел оттуда, как пробка из бутылки? "Спасибо, желаю здоровья, счастья, любви. Музыкант, которая проработала с детьми более 25 лет". Спасибо Вам, дорогая Галина Александровна. Только я задаю вопрос: какой он настоящий мужчина и настоящий джентльмен?

А. Венедиктов – Кому ты задаешь вопрос?

М. Ганапольский – Я задаю вопрос всем присутствующим здесь. Я не понимаю.

А. Венедиктов – Пусть скажет Оля, которая с ним была за стеклом. Пусть скажет Эльмира.
Ольга – Я полностью согласна с этим утверждением. Хочу сказать, что настоящий мужчина – это сильный, умный и который пытается все подковырнуть под себя.

М. Ганапольский – Что?!
Ольга – Все! Всех, все, полностью!

М. Ганапольский – Слушай меня, девочка моя дорогая....
Ольга – Да?

М. Ганапольский – Какой сильный, если он послан на фиг оттуда?
Ольга – Он не...

М. Ганапольский – Как "подковырнуть под себя", если его подковырнули так, что он вылетел оттуда?
Ольга – Нет. Он не вылетел, он вышел.

М. Ганапольский – К чему он готов...
Ольга – Он вышел в этот огромный мир счастья, славы, успеха!

М. Ганапольский – Какого счастья?
Ольга – Он счастлив, посмотрите на него! Его ждет любовь, она рада его видеть, у него вся жизнь впереди. Это просто... ощущения, которые он испытывает, - их нельзя даже показать.

М. Ганапольский – Вытолкнула его к чертовой матери настоящая жизнь!
Ольга – Это игра.
Анатолий – Разрешите.

М. Ганапольский – Секунду, подожди. А настоящая жизнь – это та жизнь, которая была там! И эти ребята оказались сметливее...
Ольга – Нет.
Анатолий – Нет. Нет. Нет.

М. Ганапольский – Современнее!
Анатолий – Нет.
Ольга – Нет!

М. Ганапольский – Он – птеродактиль, потому что он только там качал свои мышцы...
Ольга – Мы вместе качались.

М. Ганапольский – Стирал их носки...
Анатолий – Простите?

М. Ганапольский – Понятно. Слушай меня.
Анатолий – Простите?

М. Ганапольский – И после этого торжественно, когда его поюзали как могли, его выкинули оттуда!
Ольга – Его не выкинули!

М. Ганапольский – Вот тебе и победитель!
Ольга – Я его встретила, мы спокойненько прошли, нас подвезли поклонники.
Анатолий – Люди прыгали, и ехали на машине.
Ольга – Так что извините, это...
Анатолий – По поводу... извините, я перебью.

М. Ганапольский – Да, пожалуйста.
Анатолий – "Выперли". Во-первых, я не сопротивлялся этому, и я сам это предложил.

М. Ганапольский – Это ж как ты можешь сопротивляться этому, если они решили?
Ольга – Это он решил.
Анатолий – Это я решил.

М. Ганапольский – Не понял.
Анатолий – Я предложил Максиму.

М. Ганапольский – Что ты предложил Максиму?
Анатолий – Завязать отношения с Марго.

М. Ганапольский – Это не разговор.
Анатолий – Не понял. Я не стал ни идти по трупам, ни пользоваться кем-то ради чего-то. Я не стал этого делать. И я бы себе этого просто не позволил.

М. Ганапольский – Чего не позволил?
Анатолий – Такого поведения.
Э.Мацкявичус – А можно я скажу, как не дама?

М. Ганапольский – Да, пожалуйста.
Э.Мацкявичус – Как человек, наблюдавший за Толей со стороны и имеющий некоторое отношение к этому проекту. Кроме того, как человек, служивший в армии. Да?
Анатолий – Нет.
Э.Мацкявичус – У тебя вид абсолютно служившего человека.
Анатолий – Нет, извините.
Э.Мацкявичус – Дело в том, что Толя в этом проекте действительно оказался лишним. Потому что в данном случае вся эта история тинэйджерская. И расчет именно на молодых людей. Толя по своему сознанию, своему мироощущению...

А. Венедиктов – Да он младше Ольги!
Э.Мацкявичус – Совершенно верно, но он...
Ольга – Нет, старше!

А. Венедиктов – Намного?
Ольга – Я младше его на год.
Э.Мацкявичус – Это неважно.

А. Венедиктов – Он как Ольга, тинэйджеры.
Ольга – Мне на самом деле 14, я открываюсь.

А. Венедиктов – А ему 15.
Э.Мацкявичус – Год плюс – это в принципе неважно. Просто по своему мироощущению, мировоззрению он гораздо старше этих ребят. И с точки зрения жизни по другую сторону стекла он человек абсолютно гармоничный, приспособленный к этой жизни. Жизнь за стеклом предполагает совершенно другие условия. Она должна происходить под микроскопом. Согласитесь, что за стеклом гораздо интереснее смотрятся лежащие или не лежащие грязные носки где-нибудь возле кровати, чем тщательно заправленные койки и убранный пол.

А. Венедиктов – Матвей, я тебе объясняю, что тебе хочет объяснить товарищ.

М. Ганапольский – Ты считаешь, это нуждается в переводе?

А. Венедиктов – Он у нас шибко культурный, он говорит о проблеме лишнего человека в российской литературе.

М. Ганапольский – А, да, 9 класс церковно-приходской школы.

А. Венедиктов – Совершенно верно.
Н. Перова – – Вот он, современный лишний человек.

А. Венедиктов – Вот он, Печорин!

М. Ганапольский – Через 2 мин. 10 сек. что будет, уважаемый Анатолий?
Анатолий – Без понятия. Реклама?

М. Ганапольский – Нет, мой дорогой, новости.
Анатолий – Извините.

М. Ганапольский – После чего реклама.
Ольга – Реклама на радио "Эхо..."

М. Ганапольский – Рано, рано. Вот приспособленный к жизни человек!
Анатолий – Новости, господа.

М. Ганапольский – Подожди. После чего я попытаюсь доказать товарищу Мацкявичусу, товарищу Венедиктову и товарищам радиослушателям...
Анатолий – Я успею поцеловать Эльмиру?

М. Ганапольский – Во время новостей, а особенно взасос во время рекламы.
Анатолий – Нет.

М. Ганапольский – После чего я докажу, что эти ребята очень порядочные люди.

А. Венедиктов – Которые остались?

М. Ганапольский – Да. Более того, то, что он говорит, он пошел туда просто ради интереса... господа, вы же понимаете, что это такой взрослый юмор. Да за квартиру он туда точно также пошел, во всяком случае с надеждой получить эту квартиру.
Анатолий – С надеждой.

М. Ганапольский – Понятно. Значит, вопрос о меркантильности, дорогой Анатолий, Вы такой же, как эти ребята.
Анатолий – Это был не первый вопрос.

М. Ганапольский – Теперь второе, еще минута есть.

А. Венедиктов – Ты знаешь, я с ужасом гляжу в глаза Владимира Ильинского, у которого дети такого же возраста.

М. Ганапольский – Володя, а что ты скажешь по этому поводу?

В. Ильинский – Нет, мои не пошли туда.

А. Венедиктов – А им предлагали?

В. Ильинский – Нет.

М. Ганапольский – Не надо было так бить. Они бы пошли.

В. Ильинский – Детей бить не надо было?

М. Ганапольский – Да.

В. Ильинский – Методы воспитания у каждого свои.

М. Ганапольский – Скажи, а почему ты не хотел, чтобы они туда пошли?

В. Ильинский – Нет, я бы не хотел, чтобы они пошли. Я бы не хотел, чтобы они считали, что они вышли оттуда героями, в любом раскладе, вышибли их, не вышибли. Я считаю, что это достаточно спорное предприятие. Выставлять себя не каждый хочет на общее обозрение. Рассказывать и объяснять потом, давать формулировки, тоже, я думаю, хочет не каждый. Поэтому я бы не хотел, чтобы мои дети оказались на месте Ольги и Анатолия.

М. Ганапольский – Договорились. -

М. Ганапольский – Как в песне, "собралася вся компания блатная". Как там? "Там были девушки – Маруся, Роза, Рая, и вместе с ними Ванька Шмаровоз". Разбираемся с программой "За стеклом". В студии Анатолий, которого выперли сегодня. В студии Ольга, которую...
Ольга – Которая вышла победителем буквально неделю назад.

М. Ганапольский – Съел, и порядок. В студии Эльмира, девушка Анатолия, которая с вожделением смотрит на пачку денег.
Н. Перова – – Да она на Анатолия смотрит, а не на пачку денег!
Ольга – Да.

М. Ганапольский – В студии Алексей Венедиктов, который, как по утверждению радиослушателей "Эхо Москвы", ненавидит нашу станцию, зарплата 100 тыс. долларов в месяц, поэтому он просто не смотрит на эти деньги. В студии Эрнест Мацкявичус. Вы знаете, какая у них зарплата на ТВ-6, поэтому он вообще ни на кого не смотрит. В студии Настя Перова, которая обязана смотреть на всех, потому что она пресс-служба передачи "За стеклом".
Ольга – Она, кстати, еще, помимо пресс-службы, наша мать. Наша просто такая мать, всем матерям мать.

В. Ильинский – Мы остановились на мне.

М. Ганапольский – Детка, помолчи одну секунду. В студии Володя Ильинский, Володя Варфоломеев, который читал новости в полевых условиях. Все орали, а он говорил мужественно: "и погода". Вова, как тебе "За стеклом"?

В. Варфоломеев – На эту программу я не то чтобы подсел, а вынужденно подсадили. Учитывая профессиональный статус нашего радио и интерес ко всему, что происходит нового, любое новое – это новость, а мы рассказываем о новостях, поэтому о проекте "За стеклом" тоже приходится рассказывать. А чтобы рассказывать и не врать, надо смотреть. То есть подсел где-то неделю или 10 дней назад, начало не смотрел, но, что называется, извините, въехал достаточно быстро.

М. Ганапольский – О! А теперь скажи, почему сначала как бы нейтрально смотрел на это дело, а потом въехал? Что появилось в передаче?

В. Варфоломеев – А дальше страсти появились. И прежде всего, страсти по деньгам. Буквально два или три дня назад Марго, когда беседовала с Жанной, пыталась объяснить ей, зачем надо, Анатолий, Вас убрать. "Потому что, - сказала Марго, - это же бизнес, мы здесь занимаемся бизнесом. И мы должны зарабатывать деньги". И у меня поэтому вопрос есть. Все там зарабатывают деньги, стараются заработать. А впрочем, сегодня у Вас это неплохо получилось, но все же. Вы же могли с ними поторговаться. И сказать тому же Максу: "Ребята, я ведь не чужой, я свой. Я ведь тоже, если получу квартиру, с вами поделюсь". Все аргументы, которые выдвигали ваши... друзья, когда они объясняли друг другу ситуацию, сводились к тому, что "Анатолий половину стоимости квартиры заберет и свалит". Вы же могли сказать: "Я честно со всеми поделюсь"?
Анатолий – Мог.

В. Варфоломеев – Почему не было торга?
Анатолий – Не хотел.

В. Варфоломеев – Почему?
Анатолий – Трудно объяснить, почему. Но не хотел.

М. Ганапольский – Непонятно, объясни. Если не ты объяснишь, я потом объясню, простыми словами.
Н. Перова – – Лучше сам.
Анатолий – Я попробую. Не из-за денег не хотел, нет. Я жил с этими людьми, и я их действительно чувствовал родными. Мы жили вместе, они действительно для меня были как маленькие братики, детки. Поэтому эти вопросы я... он у меня был в голове, да, но я его от себя просто выкинул. Этот вопрос был мне просто неприятен, и все.

М. Ганапольский – Неприятен? Про деньги, про квартиру?
Анатолий – Да.

М. Ганапольский – Володя, вопросы есть, или суду все ясно?

В. Варфоломеев – Суд удаляется на совещание.

М. Ганапольский – А у меня вопрос к Володе Ильинскому, тот же самый. Скажи, почему сначала... я не знаю, ты, наверное, наблюдаешь за этой игрой?

В. Ильинский – Я случайно попадаю во время эфира. У нас же в студии висит...

М. Ганапольский – Да, все случайно попадают, брезгливо оттопырив мизинец, а потом оторвать невозможно. Вовка, скажи мне, пожалуйста, почему раньше было как-то неинтересно смотреть, а теперь появился какой-то азарт?

В. Ильинский – Я думаю, что, прежде всего, действительно реальные деньги уже стали светить людям. То есть так, в абстракции, это было где-то далеко, а сейчас реально уже торг какой-то идет, зашел разговор, что можно продать голос.

М. Ганапольский – Тут в студии еще находится человек, которого вы знаете по знаменитой реплике "Меня зовут Журавлев". Иди сюда, к микрофону. А вот, скажи, как ты считаешь, старая игра от новой сейчас чем-то отличается?
П. Журавлев – Старая игра, новая игра – не знаю. Я хотел сказать на самом деле про деньги.

М. Ганапольский – Говори про деньги.
П. Журавлев – Неинтересно про деньги.

М. Ганапольский – Что неинтересно?
П. Журавлев – Мне не интересно про деньги.

В. Ильинский – Тебе, может, и неинтересно, а очень многим, я думаю, очень даже интересно.
П. Журавлев – Володечка, видишь ли, ситуация для меня немножечко в другом. Я, возможно, такой же динозавр, как сказал Матвей в прошлый час относительно Толи. Разговор для меня, например, совсем о другом. Я не знаю, сколько там комнат будет в той квартире, которую получит выигравший, сколько точно, эта сумма, которая в пакетике здесь лежит на нашем столе. Мне гораздо интереснее проявления людей.

В. Ильинский – Чистота этих денег?
П. Журавлев – Не знаю. Даже дело не в чистоте. Просто, Толь, не знаю, может быть, я больше в своей жизни читал Ремарка и Хемингуэя, Матвей, понимаешь, мне интересно, как проявляются люди, скажем так, ввиду этих денег. Не в самих этих деньгах разговор.

М. Ганапольский – Ну, и как они проявились?
П. Журавлев – Могу сказать.

М. Ганапольский – Скажи.
П. Журавлев – Мне от этого стало интереснее смотреть то, что происходит.

М. Ганапольский – Иди сюда, Алеша, ты не уходи, потому что о принципиальных вещах сейчас мы говорим.

А. Венедиктов – Да, если бы вы давали слово Толе и Оле...

М. Ганапольский – Сейчас дадим, не вопрос.
П. Журавлев – Так вот. Выяснилось, что действительно все поделились пополам, на две, может быть, неравных части. Но, тем не менее, оттого как, что происходит с людьми в замкнутом пространстве ввиду этих денег, мне и стало интереснее смотреть, хотя опять-таки не сразу, сильно после недели этого эфира я стал туда смотреть.