В некотором театре был актер, которого никто не любил. Он всегда пытался, грубо говоря, «отхалявить», где только можно. Однажды (в день спектакля) ему нужно было уйти раньше, и он попросил остальных о помощи. Он сказал:
«Ребята, давайте первые два действия отыграем побыстрее, в начале третьего меня расстреливают, и дальше делайте, что хотите». Все согласились ему помочь, а между собой договорились проучить его.
Начинается спектакль. Наш герой быстро проговаривает свои слова, поспешно все делает, а остальные наоборот: размышляют перед своей репликой, не спеша двигаются по сцене. Антракт. Злосчастный актер опять всех обходит, говорит, что да, они славно пошутили, но пора с этим кончать, т. к. у него действительно важные дела и он опаздывает.
Второй акт. Все остается как раньше: опять один из актеров торопится, а остальные — наоборот. После второго акта он уже ни к кому не подходит, обиделся. В начале третьего акта должно произойти следующее: после того, как обнаруживается, что он предатель, его должны вывести за сцену и там расстрелять. Но в решающий момент его собеседник (вместо приказа о расстреле) достает пистолет и, со словами «Умри, несчастный!» стреляет в него. Весь фокус заключается в том, что если
Тогда от стены отделяется автоматчик и дает очередь по несчастному.
Дергаться уже нельзя. Тогда он падает и ПОЛЗЕТ. Но главное было впереди.
Они дали ему уползти. Да, да! Потом они бросились за ним, схватили за сценой, принесли, бросили на пол и сказали «Сдох, собака!». И ему
